С точки зрения внешней политики 2011 год выдался для независимой Беларуси едва ли не самым плохим. Пожалуй, единственным сопоставимым с ним в этом сомнительном достижении был 1997-й., причем оба раза причины были практически идентичными.
С точки зрения внешней политики 2011 год выдался для независимой Беларуси едва ли не самым плохим. Пожалуй, единственным сопоставимым с ним в этом сомнительном достижении был 1997-й, причем оба раза причины были практически идентичными – электоральные мероприятия, имевшие место в конце года предыдущего. Полтора десятилетия назад таковым стал прошедший в конце ноября 1996-го конституционный референдум, на сей раз – прошлогодние президентские выборы.
Обрубленный вектор
Откровенно говоря, сходство влияния этих событий на отношения с Западом впечатляет. Так как современное положение дел, надо полагать, достаточно хорошо известно, то целесообразно ограничиться напоминанием о днях минувших.
Итак, в 1997 году бюро Парламентской ассамблеи Совета Европы лишило Беларусь статуса «специально приглашенного», Парламентская Ассамблея НАТО исключила Беларусь из числа ассоциированных членов, а Постоянный комитет Парламентской ассамблеи ОБСЕ сохранил место за Верховным Советом, отказав новоиспеченному Национальному собранию.
Европейский союз принял решение, что двусторонние министерские контакты будут происходить «от случая к случаю», программы технической помощи Беларуси будут пересмотрены и ЕС будет содействовать тому, чтобы международные финансовые институты «сохраняли избирательный подход» к новым просьбам Беларуси о займах.
Соединенные Штаты перешли в контактах с РБ к так называемому «избирательному взаимодействию». Под этим подразумевалось поддержание отношений на уровне, необходимом для решения задач США и сведение к минимуму представительства на протокольных мероприятиях. Вашингтон также поддержал приостановление действия в Беларуси программ международных финансовых институтов.
Может, конечно, быть выдвинуто возражение, что непосредственно в тот раз еще не был сформирован обширный список официальных лиц, которым запрещен въезд в страны Евросоюза и в Соединенные Штаты, не вводились прямые экономические санкции. Это действительно так, но подобные меры были приняты уже вскоре. К тому же, в конце концов, все имеет тенденцию к развитию…
Конечно, о полной аналогии говорить не вполне правомерно, существуют и некоторые отличия, которые, впрочем, лишь усугубляют нынешнюю ситуацию. Скажем, в 1997-м цивилизованный мир еще на что-то надеялся: объединенная Европа направляла делегации, которые обсуждали с представителями власти возможные варианты выхода из создавшегося положения и даже подписывали какие-то договоренности. В итоге Западу потребовалось более полугода, чтобы окончательно осознать, что его водят за нос, и ни на какие перемены белорусское руководство идти не собирается. Теперь же для того, чтобы прийти к такому же выводу, Брюсселю и Вашингтону понадобилось всего чуть более месяца. Данное обстоятельство может показаться не слишком существенным, однако на самом деле оно имеет принципиальное значение, свидетельствуя о том, что в западных столицах стали значительно лучше понимать сложившуюся в нашей стране ситуацию.
Как известно, сейчас в качестве непременной предпосылки возможного начала переговоров о возобновлении взаимодействия выдвигается освобождение политзаключенных. Однако, как и пятнадцать лет назад, официальный Минск не проявил ни малейшей готовности прислушаться к этим призывам.
Удушение в объятиях
Причина такого упорства белорусского руководства заключается в том, что, как и в предыдущем случае, всемерное содействие, главным образом, экономическое, ему оказала Москва. Причем это вовсе не следует считать благотворительностью: едва ли не единственным стимулом такой поддержки служит отнюдь не альтруизм, а обещания белорусской стороны ускорить интеграционный процесс.
В 1997 году это привело к подписанию 2 апреля Договора о Союзе Беларуси и России. В прошлом – к заключению Таможенного союза Беларуси, Казахстана и России и созданию ими же Единого экономического пространства. При этом в обоих случаях Беларусь получила весьма объемные экономические преференции, в первую очередь, в виде значительно более низких по сравнению с мировыми цен на поставляемые Россией энергоносители.
Такое сходство позволяет предположить, что в Минске надеются, будто события и дальше будут развиваться по тому же сценарию: поставки дешевых нефти и газа в обмен на обещания слиться в экстазе в самом ближайшем будущем. Ибо, исходя из практики прошедших лет, как-то трудно представить, чтобы кто-либо здесь был готов отдать немалый кусок властных полномочий каким бы то ни было наднациональным органам, к тому же в условиях столь радикального неравенства партнеров.
Однако, судя по всему, за прошедшие годы в Кремле уже хорошо разобрались в намерениях «ближайшего союзника» и не собираются повторять прошлых ошибок. В пользу этого говорит то обстоятельство, что теперь российские власти действуют гораздо более осмотрительно, всецело руководствуясь принципом монтера Мечникова из незабвенного романа «Двенадцать стульев»: утром деньги – вечером стулья. Наглядным примером служит история со второй половиной акций «Белтрансгаза».
Этой схемы и будет придерживаться следующий президент России, которым почти без вопросов станет Владимир Путин. Хотя нельзя отрицать, что неожиданная массовость участников московских протестов после выборов Государственную думу произвела сильное впечатление, но этого явно недостаточно, чтобы отменить продекларированную «рокировку» в российских верхах.
На даже если допустить невероятное, то есть приход к власти какого-то другого лица, не стоит тешить себя надеждой, что у него окажется иной взгляд на белорусско-российские отношения. И это не удивительно, если даже Павел Шеремет признал, что идеей возрождения империи заражено почти все российское общество, включая тех, кто в настоящий момент позиционирует себя как демократа.
Отсюда следует, что при любом исходе президентских выборов в России следует ожидать продолжения попыток осуществить инкорпорацию нашей страны, по крайней мере, экономическую. Кстати, моральная обработка с этой целью уже ведется. Так, российский посол в Беларуси Александр Суриков заявил, что если в Беларуси повторится глубокий валютно-финансовый кризис, то ей «надо будет подумать» о переходе на единую валюту с Россией». Надо полагать, ни для кого не является секретом, что упомянутый кризис может быть спровоцирован Москвой практически в любой момент.
Как представляется, белорусское руководство это тоже хорошо понимает, вот только оказать без внешней поддержки серьезное сопротивление подобным поползновениям оно никак не может. Увы, при всем уважении к Китаю, Венесуэле, Ирану и другим новообретенным братьям из «третьего мира» рассчитывать на их помощь в этом плане трудновато.
Таким образом, реальная помощь может быть оказана только Западом. Однако есть сильное подозрение, что там точно так же не удастся вернуться на круги своя. Продемонстрированная на протяжении минувшего года
достаточно твердая и последовательная позиция наученных собственным горьким опытом американцев и европейцев показывает крайне малую вероятность того, что они с восторгом воспримут очередные обещания режима и ринутся его спасать.
Так что старик Гераклит, по-видимому, имел определенные основания утверждать, что в одну и ту же реку дважды войти невозможно. По крайней мере, в данном случае эта сентенция вряд ли будет опровергнута.