Состав нового правительства Израиля неясен, но вероятность мирного урегулирования минимальна при любом раскладе.
Вопреки предсказаниям большинства израильских аналитиков, отводивших на существование Кнессета после предыдущей кампании всего год-полтора, последний продержался целых три. Любопытно, что впервые за 60-летнюю историю Израиля победившая партия имеет не слишком большие шансы возглавить кабинет.
Прошедшие 9 февраля досрочные выборы завершились с минимальным разрывом между фаворитами – правившей «Кадимой» во главе с министром иностранных дел Ципи Ливни и оппозиционным «Ликудом» под руководством бывшего премьер-министра Биньямина Нетаньяху. Кстати, из 120 депутатов Кнессета 18-го созыва для 13-ти родным является русский язык.
Для формирования нового правительства, на что отводится 42 дня, необходимо иметь не менее 61 мандата, поэтому решающим фактором станет способность политиков создать правящую коалицию. Оба лидера, как водится, заявили о своей победе, пообещав создать широкое правительство национального единства, естественно, под собственным руководством.
Однако сделать этому каждому из них будет весьма непросто. И дело не в том, что «Кадима» получила 28 мест, а «Ликуд» – 27. Дело в том, что на третье место с 15 мандатами вышла считающаяся крайне правой партия Авигдора Либермана «Наш дом – Израиль» (НДИ), тогда как бывшие союзники «Кадимы», лейбористы из «Аводы» под руководством еще одного экс-премьера Эхуда Барака, завоевали всего 13 кресел. Причем следом за ними идут две ультрарелигиозные партии, правда, не очень симпатизирующие друг другу, – ШАС и «Яадут а-Тора» с 11 и 5 голосами соответственно.
В результате, объединив «Ликуд», НДИ, религиозные партии, а также ультраправых, слившихся в Национальный союз, Нетаньяху может сформировать правительство большинства. Однако усилению политического влияния Либермана противятся многие ведущие представители «Ликуда», да и самому Нетаньяху едва ли хочется попадать к нему в зависимость. К тому же Либерман не очень хорошо относится ко многим правым, к примеру, к упомянутым религиозным партиям, без которых правый блок не состоится.
В целом, по мнению экспертов, на компромисс с Либерманом готова и «Кадима», но он, скорее всего, потребует должность уровня министра обороны, на что Ливни вряд ли пойдет, поскольку такой националист во главе армии может испортить отношения Израиля со всем миром. «Те, кто захочет нас видеть в своем правительстве, не смогут проводить ту же линию, что раньше. Пришло время изменить линию поведения», – заявил он после выборов.
Таким образом, при условии, что оба лидера победителей умерят свои амбиции, не исключена не часто встречавшаяся в израильской политике так называемая «большая коалиция».
Впрочем, не последнюю роль здесь может сыграть президент Шимон Перес, который и называет имя того, кому поручается создать правящую коалицию. Во-первых, левоцентристские взгляды Ливни ему ближе. Кроме того, он может учитывать, что у Нетаньяху во время его премьерства сложились не лучшие отношения с Демократической партией США, когда американским президентом был Билл Клинтон, а сейчас главе израильского кабинета придется иметь дело с демократом Бараком Обамой.
Хотя все это, казалось бы, чисто внутренние дела Израиля, мир внимательно наблюдает за происходящим там, поскольку считается, что от их разрешения зависит развитие ситуации на Ближнем Востоке. Действительно, заметное поправение страны свидетельствует о поражении тех, кто в большей степени признает необходимость переговоров с арабами.
Однако в реальности сложившаяся ситуация не столь полярно отличается от предыдущей. Главная проблема заключается в том, что занимающий командные высоты в секторе Газа ХАМАС не желает никаких настоящих переговоров. У него есть одно простое и скромное желание: чтобы Израиль перестал существовать, предпочтительно вместе со всем своим еврейским населением. А в этих условиях не имеет принципиального значения, кто в конце концов окажется у власти в Иерусалиме, поскольку вопросы безопасности останутся приоритетными для любого правительства, как правого, так и левого.