Почему у "памяркоунага" народа 50 тысяч заключенных, задалась вопросом "Комсомольская правда в Беларуси" и попросила юристов прокомментировать письма читателей, которые призывают к ужесточению наказаний. Работники суда и прокуратуры отвечать отказались. А Олег Гулак - исполнительный директор Белорусского Хельсинкского комитета, Гарри Погоняйло - зам. председателя этого комитета и Александр Пыльченко - адвокат дали свои объяснения. "Ситуация с лишением свободы в Беларуси уникальная. До трети всех осужденных - это осужденные за экономические преступления, причем осужденные впервые. А законодательная ситуация такова, что при сильном желании можно посадить любого предпринимателя или руководителя. Потому что если выполняешь предписания одного закона, то обязательно нарушишь нормы другого, - считает Гарри Погоняйло. - Исследования показали, что у нас до 30% приговоров могли быть оправдательными. А у нас их менее 0,2%. Если есть противоречия в оценках показаний, к примеру, свидетельские показания дают милиционер и рядовой гражданин, то суд за достоверные примет показания милиционера. Хотя милиция - орган дознания. Наше законодательство не самое жестокое, у нас нет двух пожизненных заключений и т.д., есть возможность более мягких наказаний, но судьи практически ими не пользуются. Но в самом тяжелом положении у нас несовершеннолетние. Новый Уголовный кодекс значительно ужесточает санкции против них. В советские времена несовершеннолетнего можно было осудить максимум на 10 лет, теперь - на 20. Возьмем разбойное нападение. Только лишение свободы, нельзя применить ни условное наказание, ни исправительные работы. И в результате более 30% всех осужденных у нас несовершеннолетние. Это ужасающая цифра. В Дании за пять лет не был осужден ни один несовершеннолетний. А наши депутаты гордятся тем, что благодаря их стараниям срок наказания за хранение наркотиков без цели сбыта увеличили с 3 до 5 лет. Я бы брал за критерий оценки работы судов уровень доверия к ним. У нас он, согласно исследованиям, не превышает 30%. В той же Дании даже среди осужденных он достигает 80%. Вот недавно было 80-летие нашего суда. Выступали члены Верховного суда с анализом проделанной работы. Главный критерий, по которому оценивается работа судьи, - устойчивость судебных решений. Чем реже отмена приговоров, тем лучше работает суд. С одной стороны, можно предположить, что выносятся качественные решения и нет основы для их отмены. Но у нас каждый второй осужденный подает прошение в вышестоящий суд. В Хельсинкский комитет приходит до двух тысяч жалоб в год на решения судов. В администрации президента 70-80% жалоб на невозможность защитить свои права в суде. И к тому же не секрет, что некоторые судьи коррумпированы, чего практически не было в советские времена. Суд присяжных не панацея, но я двумя руками голосую за него. Это еще одно препятствие для судебного произвола".
